Тимирязевский парк
На северо-западе Москвы в 13-ти км от центра города расположен «Комплексный заказник «Петровско-Разумовское» - один из немногих «оазисов» столицы, создававшийся трудами нескольких поколений людей. Среди достопримечательностей заказника с точки зрения разнообразия флоры и фауны особенно интересна Лесная опытная дача, чаще называемая Тимирязевским лесопарком. Территория парка представляет собой довольно большой и целостный лесной массив с разнообразным породным составом: сосна, дуб, береза, осина, клен, липа. Возраст некоторых деревьев достигает 200 - 250 лет. Кроме местных видов, есть и прижившиеся переселенцы, или, как их называют ученые, интродуценты: лиственница, кедровая сосна, западная туя и другие.
Мое первое знакомство с парком состоялось еще в студенческие годы, на вступительной практике. Однажды посетив его, я понял, что для общения с дикой природой вовсе не обязательно выезжать за пределы столицы и тратить время на дорогу. Пусть по площади Лесная опытная дача и не очень большая (около 250 га), зато наличие плотных древесных насаждений, среди которых немало старых дуплистых деревьев, обеспечивает по-настоящему лесные условия для существования многих видов животных. Из млекопитающих на территории парка обитает ряд видов, которые в условиях города являются показателями мало нарушенных лесных экосистем - это крот, обыкновенная бурозубка, рыжая полёвка, ласка и белка. Численность их невелика. Разве что почти ручные белочки часто собираются по нескольку особей в местах кормления птиц. Там же нередко можно встретить снующих под ногами полевых мышей с характерным черным ремнем на спине.
Лучше всего изучена орнитофауна Тимирязевского парка. Ей стоит уделить особое внимание, так как в прогулках по аллеям и тропинкам обычно приходится сталкиваться именно с птицами, разнообразие которых в парке трудно увязать с ближайшим соседством шумных дорог и небоскребов. На территории Лесной опытной дачи селятся немало птиц занесенных в Красную книгу г. Москвы: ястреб-тетеревятник и перепелятник, черный и белоспинный дятлы, ушастая сова и серая неясыть, ворон и другие. По моим наблюдениям, длящимся на протяжении уже семи лет, в парке регулярно гнездятся малый и большой пестрый дятлы, как минимум одна пара желны и с недавних пор чета белоспинных дятлов. Несколько сменных гнезд ястреба-тетеревятника можно найти в смешанных лесонасаждениях, а ворон обычно использует старое гнездо в высокоствольном сосняке. Помимо крупных птиц в парке можно наблюдать и мелких воробьинообразных: зябликов, мухоловок, белых трясогузок, пеночек, славок, соловьев, а также довольно редких в городских лесонасаждениях завирушек и крапивников. В осенне-зимний период в парке задерживаются стайки длиннохвостых синиц, ягодами рябины и боярышника кормятся свиристели, а шишками лиственниц промышляют клесты-еловики. С приходом осени становятся более заметными негласные пернатые сообщества на основе синичьих стаек. В них помимо собственно синиц (большаков, лазоревок, ополовников, пухляков) могут входить поползни, пищухи, большой или малый пестрые дятлы, а также желтоголовые корольки.
Если вы остановитесь у кормушек для птиц, скучать не придется. Вездесущими большими синицами, воробьями и сизыми голубями уже никого не удивишь. Здесь же помимо этих завсегдатаев можно наблюдать и проныру-поползня, и синицу лазоревку в элегантной голубой шапочке, и трудягу большого пестрого дятла. Прилетают к кормушкам также вороватые сойки, и даже кедровки. Правда, последних мне удавалось встретить всего пару раз в морозные зимы.
Для знакомства с пернатыми, пожалуй, трудно придумать лучшее место, чем городской лесопарк. Птицы здесь уже привыкли к постоянному присутствию человека, даже к чрезмерному вниманию с его стороны они относятся снисходительно и подпускают на достаточно близкое расстояние. Я уж не говорю о синицах, готовых ради подсолнечного семечка сесть прямо на протянутую ладонь. Есть на ком потренироваться и начинающему фотоохотнику: попробуй, поймай в кадр непоседу поползня или лазоревку! Для меня фотосъемка у кормушек – это и незаменимая практика, и всегда интересно проведенное время. Бывало, остановишься у оживленной стайки пернатых, окунешься в их суетливый мир, наполненный заботами и опасностями, неведомыми нам, и забываешь о том, что за изгородью Тимирязевского лесопарка все так же безучастно катятся куда-то машины, и спешат прохожие по своим делам…
01 октября 2007 года
Оригинальный текст представлен после скана журнала
Воробей-мутант
Фотографировать воробьев в парках Москвы – одно удовольствие. Если прихватить с собой батон белого хлеба или семечек, то можно устроиться где-нибудь поудобнее и снимать суетливую свору пернатых, пока не закончится пленка или карта памяти. При чем сколько я не охотился со своим фотоаппаратом на домовых воробьев, каждый раз мне удавалось запечатлеть что-то новое, либо наблюдать нечто забавное, дающее вновь и вновь повод возвращаться в то же самый парк, к тем же самым знакомым «мужичишкам в серых армячишках».
На этот раз я предусмотрительно взял с собой и семечек для синиц, и хлеба для воробьев. Уделив часик лазоревкам да большим синицам, я переключился на воробьев, что кормились на берегу искусственного пруда. Сначала я бросал семечки, но с ними расправа происходила очень быстро, поэтому пришлось пустить в дело батон. Щедрые ломти еще теплого свежего хлеба вызвали настоящий переполох в пернатой братии. Воробьи отчаянно дрались за право утащить или хотя бы отщипнуть кусочек белого мякиша.
Среди прочих я заметил ловкого воробья, который легко нанизывал большие куски на клюв и улетал с ними в укромное место, чтобы лакомиться в одиночку. Присмотревшись, я обнаружил, что клюв у этой особи был длиннее обычного, а надклювье вообще значительно выступало вперед, словно наконечник копья. Этим «оружием» воробей без труда добывал самые крупные куски хлеба. Зато когда я бросил на землю семечек, и собратья необычного члена стаи набросились на угощение, он даже не пошевелился. Сложно сказать, что именно послужило причиной такого поведения. С одной стороны, возможно, хлеб ему нравится больше и он побрезговал клевать семена подсолнуха. А с другой стороны, не исключено, что аномально длинное надклювье просто не дает ему склевывать зерна или семечки с земли.
В практике содержания птиц в неволе известны случаи непомерного отрастания клюва у зерноядных птиц, что связано как с недостаточным стачиванием клюва, так и с нарушением обмена веществ. Последний же чаще всего вызван дефицитом витаминов, особенно группы В. Не исключено, что в условиях постоянной подкормки человеком наш «копьеносец» переключился на питание преимущественно подаваемым кормом, не уделяя достаточного внимания естественным источникам пищи. Однако почему тогда и у его собратьев не наблюдается схожей аномалии? Вероятность возникновения мутации невелика. Является ли это результатом адаптации, то есть приспособления к условиям окружающей среды, тоже сказать сложно. Хотя что как не клюв птицы подвержен наибольшему разнообразию? Ведь еще Дарвином было показано широкое варьирование формы и размера клюва у различных видов вьюрков, что свидетельствует о большой вероятности изменения в ходе эволюции этого важнейшего органа.
Конечно, наиболее правдоподобной кажется вариант заурядного нарушения обмена веществ. Но! Куда было бы любопытнее представить, что у охотников до еловых и сосновых шишек клестов в скором времени может появиться достойный конкурент.
2 декабря 2006 г
Оригинальный текст представлен после скана журнала.
Мне принадлежит только авторство текста статьи.
Сони
Соня – так называют человека, который любит хорошенько поспать. Среди животных тоже есть лежебоки. И зоологи справедливо называют их сонями. В холодный период года эти зверьки залегают в спячку и проводят в ней до семи месяцев! За это время расходуется накопленный к осени подкожный жир, и сони теряют почти половину исходного веса. Частые оттепели зимой губительны для этих грызунов, так как в случае пробуждения они могут погибнуть от голода. Небольшие запасы, которые иногда делают сони, не рассчитаны на продолжительное бодрствование в холодный период года.
Сони – симпатичные зверьки – нечто среднее между белками и мышами. От первых они унаследовали способность лазать по деревьям и длинный, в большинстве случаев пушистый, хвост, выполняющий роль балансира при прыжках, а от вторых - круглые ушки без кисточек и ночной образ жизни. Днем же грызуны отдыхают в своих убежищах, которые они могут устроить в старых птичьих гнездах, под корнями деревьев, в норах или дуплах. В связи с ночным образом жизни сони, в отличие, например, от белок в парке, редко попадаются на глаза. Чаще их можно встретить в зооуголках или вольерах. Это и понятно, ведь многие из них неприхотливы и даже могут приносить потомство, если их обеспечить достаточным пространством. Из пяти видов сонь, распространенных в Росси, лишь самая крупная соня-полчок плохо приручается к содержанию в неволе. Кроме того, даже если ее содержат в теплом помещении, она все равно впадает в спячку на шесть с лишним месяцев. Орешниковая, лесная и садовая сони могут бодрствовать круглогодично, если температура будет поддерживаться на уровне не ниже 10 градусов.
В рационе сонь встречаются как корма растительного, так и животного происхождения. Разве что орешниковую соню и полчка условно можно отнести к «вегетарианцам», они питается главным образом желудями, орехами, различными ягодами и плодами. Другие сони не прочь разнообразить меню насекомыми, при случае – птичьими яйцами и даже самими птицами или мелкими грызунами. Особенно в хищничестве преуспели садовые сони. В их гнездах нередко можно найти остатки разбойничества: перья птиц или шкурки грызунов. Забравшись в жилое помещение, садовая соня не брезгует ничем: ест корки хлеба, масло, пьет молоко и сливки. Лесные сони кроме всего прочего охотно объедают молодые веточки: сдирают с них кору, листья, почки.
После спячки, в апреле-мае, у сонь начинается период гона. Самцы в это время наиболее активны и склонны выяснять отношения друг с другом в небольших стычках, которые, впрочем, не наносят серьезного ущерба соперникам. Для будущего потомства строится более просторное и теплое гнездо. Через 4 недели самка родит 3-6 слепых и беспомощных детенышей. Лишь орешниковая соня, беременность которой длится всего 3 недели, успевает за лето принести второй помет. В южных районах, где теплый период года дольше, вторым потомством могут обзавестись и садовые сони. Кстати на юге сони и спят зимой меньше, часто просыпаются и пользуются заготовленными на этот случай запасами.
19 сентября 2007 года.
назад (на страницу "публикации 2007")