Птичий пляж
Белая трясогузка – это такая изящная птичка, которая обычно держится у воды. Она постоянно качает хвостиком вверх-вниз, словно дворняжка, дружелюбно виляющая хвостом. И действительно, во всем поведении трясогузок чувствуется какая-то добродушная простора и наивность. Но может быть нам так только кажется? Ведь доверчивость этих птах может объясняться не глупостью, а любознательностью. А людей трясогузки подпускают довольно близко, точно понимая, что мы не хотим причинять им вреда.
Благодаря длинным, хрупким на вид, ножкам трясогузка может легко бегать по мелководью и ловить всяких насекомых. То муха какая-нибудь зазевается, то жучек замешкается – ловкая трясогузка спуску не даст. Иногда даже быстролетные хищницы-стрекозы оказываются в клюве нашей охотницы.
Жизнь и добыча пропитания белой трясогузки тесно связаны с водоемами. Поэтому наверно они так любят купаться.
Лето в этом году выдалось жаркое и скупое на дождливую погоду. Луж нигде не найдешь. Пересохли мелкие болотца и прудики. И белые трясогузки вместе с другими пернатыми любителями водных процедур устремились к реке. Но найти подходящее место для купания оказывается не так-то просто. Ведь нужно, чтобы было буквально как в поговорке: воробью по-колено! И выбрали мелкие птахи по общему согласию самое людное место прямо на плотине. Здесь вода размыла насыпь и получилась неглубокая протока шириной в несколько метров. Существенных поблеем этот прорыв для машин и пешеходов не представляет, но для небольших пичуг это целый бассейн! И не беда, что проезжающие автомобили мутят воду: не пройдет и минуты, как пусть и не сильное, но живое течение смоет «следы».
Каждый день жаркого июля я ходил купаться и не мог не замечать постоянного оживления на птичьем пляжу. А к концу месяца, когда подросли и окрепли молодые птицы, посетителей «бассейна» стало еще больше. Целыми днями просиживал я в низенькой одноместной палатке, наблюдая за птицами с фотоаппаратом в руках. И только на закате, когда условия съемки резко ухудшались, я уходил домой.
Душно было в закупоренной палатке в полуденную жару. Не спасали на окошко с сеточкой, ни прорезанное отверстие для фотоаппарата. Градом лился пот с меня. И когда уж терпение совсем кончалось, я выходил из своего укрытия и поступал по примеру братьев наших меньших. Правда я не отправлялся барахтаться на мелководье, а нырял в прохладную глубь реки прямо с плотины. И здесь я понимал птиц сполна: ничего так не умиротворяет в жару, как вода тихой родной речушки. Суровка – так она называется.
Освежившись я возвращался в свою обитель, чтобы затаив дыхание снова наблюдать и запечатлевать в памяти своей и фотоаппарата яркие моменты из жизни пернатых.
Но вернемся к нашей трясогузке. Как бы тесно не была связана ее жизнь с водоемами, довольно часто мы видим ее и в парке, и рядом с жильем человека. Поэтому белую трясогузку знают многие, не то, что ее родственницу. Да-да, кроме привычной белой трясогузки в речных долинах нередко можно видеть желтую трясогузку. Снизу она вся желтая, при этом самцы, как водится, имеют более яркое оперение, чем самки и молодые птицы. В деревне я этих птиц не встречал, а у реки – пожалуйста!
И желтые и белые трясогузки были завсегдатаями птичьего пляжа, так как они не только купались, но и охотились здесь. Иногда трясогузки даже ссорились друг с другом. Налетали точно драчливые петухи, с открытым клювом на соперниц. Но серьезных междоусобиц обычно не возникало: все кончалось тем, что одна особь просто прогоняла другую.
На втором месте по посещаемости птичьего пляжа (после былой и желтой трясогузок) осторожные коноплянки, или, как их еще называют, реполовы. Буроватые пестрые слетки, так похожие на самок, обычно прилетали небольшой стайкой и старались держаться подальше от палатки. Вместе с молодыми птичками и самками прилетали красногрудые самцы с красным «чубчиком» над клювом.
Вот один из таких красавцев все-таки забыл про осторожность и сел на камень, торчащий из воды, недалеко от меня. Позади него желтая трясогузка плещется – брызги во все стороны, но он в воду лезть не спешит. Попил сначала немного, осмотрелся – опасности нет – можно и ванну принять. Зашел по-брюшко и быстро головой в воду – раз!
Тут же и вынул так резко, чтобы побольше воды на себя захватить. Крыльями еще трясет – нужно чтобы вода перышки хорошенько промыла, не то паразиты заведутся!
Помылся реполов и стал еще красивее. Блестят искрятся капельки на красной груди.
После водных процедур птахи приводят перья в порядок. Трясогузки, например, устраиваются на какой-нибудь камешек и сначала сушат перья. Причем в принципе они поступают почти как собаки, которые известным образом « трясутся» для избавления от воды шерсти. Трясогузки тоже сначала стряхивают капли, распушив перья во все стороны. Затем только птицы начинают тщательный уход за перьями: расправляют и разглаживают их клювом, словно утюгом. Пока трясогузки укладывают свой наряд, перья на солнце совсем подсыхают. И белый фартучек становится как новенький!
А что это за шумная ватага пернатых спряталась в зарослях ольхи? Ага! Это полевые воробьи целой стайкой прилетели попить да умыться. Тоже полезно – не все ж в пыли барахтаться! Но сколько чумазый воробушек не купайся, а черных кружочков на щечках не смоешь. Да и нее нужно: кружочки воробью очень даже к лицу!
Пошумели воробьи, почирикали, да и полетели по своим делам. А я сижу в палатке и жду – кто ж еще на пляж прилетит?
Парочку щеглов ни с кем не спутаешь: редко можно встретить в окраске оперения такое сочетание цветов: красный, черный, желтый, белый и светло-серый. И впрямь иначе как щегол такую птичку не назовешь. Жалко правда, что прилетали они редко. И то - попьют на скорую руку и улетят. Один раз только мне удалось наблюдать, как молодой щегол купался.
Наведывался к протоке и зуек – кулик такой. Побегал по мелководью и улетел.
А в другой раз стая ворон прилетела. Правда они-то не купались, а искали что-нибудь съедобное у воды. Рыбаки часто наживку оставляют. Вон одна из товарок тесто в банке приглядела, а другая где-то хлеб черствый нашла и принесла его в лужу. Дождалась пока тот размок и съела. Третья зачем-то камень в клюв взяла и шлеп его со всего размаху в воду. Может разбить или раздавить что-то пыталась? Ох, уж эти хитрюги вороны – чего только не придумают…
Июль прошел. Наступил август. А птичий пляж продолжал работать на всю катушку. Весь месяц почти я провел в палатке.
В сентябре на мелководье в солнечные дни еще резвились трясогузки из пролетных стаек. Но к концу месяца и их не стало. Птичий пляж закрылся на зиму до следующего сезона.
26 октября 2005
назад (на страницу "публикации 2006")